НОВОСТИ
|
Новость часа
 |
Тульская афиша
 |
Музыка на Визави
 |
|
| |
Проект «История музыки»
Именно для такого состава написаны прославленные «Лондонские» симфонии. Интересны и важны жизненные обстоятельства, сопутствовавшие их появлению. В 1790 году умер старый Николай Эстергази, на службе у которого Гайдн находился много лет, и его сын, равнодушный к музыке, распустил капеллу. Наконецто композитор был свободен и мог, получая от Эстергази пожизненное содержание, вести не зависимую ни от кого жизнь в Вене. И вот как раз в данный момент он получает приглашение Петера Саломона, известного в свое время скрипача и предпринимателя, прибыть в Лондон для участия в организуемом Саломоном цикле концертов. Удивительно, что Гайдн, уже почти старик, всю жизнь проведший в княжеском поместье и никогда не выезжавший за пределы Вены, не знавший иностранных языков, отважился на столь дальнюю поездку. Это ли не свидетельство его редкой, энергии и жизненной силы!
В конце XVIII столетия в Англии, наиболее развитой в экономическом отношении стране Европы, различные предпринимательские компании уже организовывали постоянные публичные концерты крупного масштаба, чего еще не было в других европейских странах. Творчество Гайдна было уже известно и даже популярно в Лондоне. Именно здесь нашлась настоящая «трибуна» для его симфонической музыки. Непосредственное соприкосновение композитора с широкой, чутко и восторженно реагирующей аудиторией и великолепно обученным, гораздо более многочисленным, по сравнению с капеллой князя Эстергази, оркестром условия, о которых Гайдн мог только мечтать в течение всей предыдущей жизни, вот то, что словно «наэлектризовало» его и привело к созданию этого гениального, пронизанного солнечной бодростью цикла.
Рассмотрим одну из последних «Лондонских» симфоний Симфонию с тремоло литавр. Название свое она получила благодаря необычному и сразу приковывающему внимание началу тремоло литавр. Их таинственное и поначалу чуть слышное, глухое рокотание постепенно усиливается, становится мощным, а затем ослабевает. Так открывается торжественновеличавое, медленное вступление к сонатному аллегро. Вслед за литаврами тихо запевают низкие басовые голоса виолончелей, контрабасов и фаготов. Медленно движется мотив, с каждым тактом будто стремясь подняться все выше, пока, наконец, не достигает вершины, где его радостно подхватывают гобои и флейты. А далее мелодическую мысль ведут скрипки, подготавливая начало сонатного аллегро. Оно открывается веселой, оживленной темой главной партии. Легкую, светлую мелодию скрипок дружно подхватывает весь оркестр. Музыка течет стремительным потоком, постепенно удаляясь от основной тональности (Мибемоль мажора). Но самый первый мотив главной партии оказывается и самым активным. Он проникает в связующую партию, которая звучит как диалог разговор разных инструментов оркестра. Робко, нерешительно просят о чем-то гобои, настойчиво, даже упрямо отвечают им струнные. Но вдруг появляется тема вступления, только узнать ее очень трудно: изменился и ее темп, и ритмический рисунок, и фактура. Так, уже в пределах экспозиции выявляется основной принцип венского классического симфонизма интенсивное развитие тем и вычленяемых из них мотивов.
Побочная партия звучит в Сибемоль мажоре тональности доминанты по отношению к главной и строится на ином тематическом материале, но образного контраста она не вносит. Это жизнерадостный, изящный лендлер (народный австрийсконемецкий танец), грациозная мелодия которого проходит на фоне едва слышного сопровождения струнных. Экспозиция завершается бодрым, энергичным утверждением доминантовой тональности.
Рекомендуем: |
|
|
|
